Данная рубрика посвящена всем наиболее важным и интересным отечественным и зарубежным новостям, касающимся любых аспектов (в т.ч. в культуре, науке и социуме) фантастики и фантастической литературы, а также ее авторов и читателей.
Здесь ежедневно вы сможете находить свежую и актуальную информацию о встречах, конвентах, номинациях, премиях и наградах, фэндоме; о новых книгах и проектах; о каких-либо подробностях жизни и творчества писателей, издателей, художников, критиков, переводчиков — которые так или иначе связаны с научной фантастикой, фэнтези, хоррором и магическим реализмом; о юбилейных датах, радостных и печальных событиях.
В 1966 году в центре самой острой дискуссии о фантастике оказалось творчество братьев СТРУГАЦКИХ — прежде всего «Хищные вещи века» и «Трудно быть богом». А началась она явно с подачи сверху.
Еще до всех событий, 9 января 1966 года, Аркадий Натанович пишет брату в Ленинград:
— Был у Чифа. Ему звонили из «Коммуниста» и спрашивали, какого он мнения о ХВВ, ибо есть мнение у некоторых товарищей, что повесть эта вредная, шаг назад в творчестве СТРУГАЦКИХ. Чиф возразил, что-де ничего подобного, вовсе не шаг назад, а шаг вниз, т. е. она продолжает основные идеи СТРУГАЦКИХ, философская и сложная, но только ниже по художественному уровню — не сбалансированы зло и добро, хотя, опять-таки, это лишь его, неисправимого романтика, личное мнение. Звонившие были, видимо, разочарованы. Спросили: какого он мнения о СТРУГАЦКИХ вообще. Чиф ответил, что считает нас самыми талантливыми и пр. По его мнению, в «Коммунисте» лежит на нас какая-то телега. Между прочим, фамилия звонившего была Иванов. Распространенная фамилия, но не он ли автор статейки, что лежит в «Известиях»?
Чифом, или Шефом СТРУГАЦКИЕ тогда называли Ивана ЕФРЕМОВА, а ХВВ – это «Хищные вещи века». Что касается статьи ИВАНОВА, то вместо нее появилась статья другого автора.
18 января в «Известиях» (здесь и далее даты даны по московскому вечернему выпуску, российский аналогичный выпуск датировался уже следующим днем) появилась статья Владимира НЕМЦОВА «Для кого пишут фантасты?».
Статья оцифрована Юрием ЗУБАКИНЫМ на «fandom.ru», поэтому не буду повторять, что было уже сделано. Обращу внимание на другое.
Шестью днями ранее, 12 января, на той же шестой странице «Известий» примерно тем же размером вышла статья писателя и поэта, лауреата Сталинской премии (1952) Дмитрия
ЕРЕМИНА «Перевертыши» о писателях Андрее СИНЯВСКОМ и Юрии ДАНИЭЛЕ, арестованных сотрудниками КГБ 13 сентября 1965 года (упор, кстати, сделан на их фантастических произведениях):
— В идеологических битвах между двумя мирами враги нового общества не очень-то разборчивы в средствах. И когда в их окопах оказываются двое оборотней, то последних за неимением лучшего спешат поднять на щит. Для нищих духом такие оборотни — желанная находка. Ведь с их помощью можно попытаться сбить с толку общественное мнение, посеять ядовитые семена безыдейности, нигилизма, болезненного интереса к темным "проблемам жизни".
6-я страница "Известий" за 12 января 1966 года6-я страница "Известий" за 18 января 1966 года
Можно, конечно, предположить, что перекличка произошла случайно: до того и после того на той же 6-й полосе «Известий» публиковалось много других материалов. А Владимир НЕМЦОВ просто «дружески предостерегает» талантливых молодых писателей, заруливающих, по его мнению, не туда.
Но сравните сами. Вот фрагмент из «Перевертышей»:
— В пасквильной повести СИНЯВСКОГО-ТЕРЦА "Любимов" поставлена задача доказать — ни больше, ни меньше — иллюзорность и несбыточность самой идеи коммунистического переустройства общества. В бредовой фантасмагории этого пасквиля нелегко нащупать реальные прообразы действительности. Однако идейно-политическая суть ее вполне очевидна: это безудержное издевательство над законами истории, над теми, кто отдал жизнь в борьбе за наши великие цели, издевательство над страной и народом. Нахальство сочинителя достигает здесь поистине гомерических размеров. К каким только выдумкам не прибегает он, силясь доказать иллюзорность теории и практики коммунизма! До каких высот обывательского злорадства поднимается, показывая крушение города Любимова, в котором некий Тихомиров задумал добиться всеобщего счастья... при помощи гипноза! С каким смаком описывает СИНЯВСКИЙ-ТЕРЦ крах коммунистического "эксперимента" и возвращение "любимовцев" к старым порядкам жизни!
А вот из статьи Владимира НЕМЦОВА:
— К герою повести Румате приходит "главарь мятежников" Арата, который борется за свободу и, зная, что Румата "бог", прилетевший из счастливого мира, просит у него помощи оружием. Памятуя указание ни во что не вмешиваться, Румата отказывает Арате. Румата думает о возможности "массовой гипноиндукции", "позитивной реморализации", с помощью которых можно положить конец произволу, сделать так, чтобы труд и знание стали единственным смыслом жизни людей, но отвечает отказом на просьбу доктора Будаха.
— Я бы мог сделать и это, — говорит Румата. — Но стоит ли лишать человечество его истории? Стоит ли подменять одно человечество другим? Не будет ли это то же самое, что стереть это человечество с лица земли и создать на его месте новое?
Насколько же мы, граждане сегодняшнего социалистического общества, человечнее, гуманнее героев, созданных СТРУГАЦКИМИ? Мы вмешиваемся в ход истории, мы помогаем народам, которые борются за свою свободу и национальную независимость. И будем помогать, пока живет в нас революционный дух.
Вот цитата из ЕРЕМИНА:
— Противно цитировать пошлости, которыми пестрят страницы их книг. Оба с болезненным сладострастием копаются в сексуальных и психопатологических "проблемах". Оба демонстрируют предельное нравственное падение. Оба выплескивают на бумагу все самое гнусное, самое грязное.
Вот НЕМЦОВ:
— Если согласиться с этой мыслью, то никак нельзя оправдать ни сцены пьяных оргий и сомнительных похождений, которыми уснащают некоторые авторы свои произведения, ни тарабарский жаргон, на котором объясняются герои этих произведений.
В той же повести СТРУГАЦКИХ "Трудно быть богом" альковная встреча похотливой доны Оканы с Руматой описана с натуралистическими подробностями, достойными бульварного романа, а некоторые действующие лица объясняются на таком фантастическом жаргоне:
— Выстребаны обстряхнутся и дутой чернушенькой объятно хлюпнут по маргазам... Марко было бы тукнуть по пестрякам.
Да, современном стилягам впору переучиваться.
От mif1959: вопрос на засыпку – о каких таких сценах пьяных оргий и сомнительных похождений, «которыми уснащают некоторые авторы свои произведения» говорит НЕМЦОВ? Где они в советской фантастике 1966 и предыдущих годов? О ком речь?! Полагаю, о СИНЯВСКОМ с ДАНИЭЛЕМ – больше просто не о ком.
Вот еще цитата из ЕРЕМИНА:
— В годы войны среди бойцов французского Сопротивления сражались и многие русские эмигранты. Они умирали под гестаповскими пулями со словами о бесконечно дорогой Родине, о далекой России, которой они остались верны сердцем.
А вот НЕМЦОВ:
— О борьбе и страданиях французских — да и не только французских — патриотов написано много книг как писателями, так и самими участниками борьбы. Об этом повествуют пьесы и кинофильмы. Из них мы знаем и верим, что любовь к родине, непреклонная воля к победе вдохновляли патриотов на подвиги. Какой же нужно обладать бестактностью, чтобы в эту священную борьбу привносить телепатические бредни, превращать их в оружие победы!
От mif1959: здесь идет речь уже о повести Ариадны ГРОМОВОЙ "В круге света", но параллели налицо. Плюс здесь Владимир Иванович трижды упоминает гипнотическую силу главного героя повести (о гипнозе в связи с повестью «Любимов» СИНЯВСКОГО пишет ЕРЕМИН).
Борис СТРУГАЦКИЙ гораздо раньше Аркадия – буквально в тот же вечер — понял подтекст статьи:
— Сразу после телефонного разговора мне пришло в голову одно соображение. А что если вся история с Госкомитетом, заинтересовавшимся вдруг ф-кой, связана с известными событиями, о которых писала та же газета двумя-тремя днями раньше.
В связи с этим надлежит тщательно продумать тезис: фантастика как прием. Прием для чего? Не столько для сатиры, сколько для рассмотрения разных идей, гипотез и пр.
Не было бы здесь ловушки со стороны сволочи. «У него — прием, и у Стругацких — прием! А? И для чего прием? Апологии разводите, ассоциации?» Посоветуйся там с ребятами.
(из письма Аркадию от 18 января 1966 года)
— А статья все-таки изумительно сделана. Объективно говоря — восторг! Если ее измерять в рэбах, то тянет не меньше как на пол-ребы. А ведь глупа же, бездарна, сплошное вырождение, но! Отлично выбрана мишень, отлично выбран печатный плацдарм, отлично выбран момент. И в стане врагов — сразу паника, сразу все расползается, сразу все забегали и не знают толком, что делать. Учиться надо!
(из письма Аркадию от 24 января 1966 года).
Соавторы пишут друг другу, что их знакомые написали протесты в «Известия», но реакции – никакой (в архивах сохранились письма в «Известия» сына драматурга ВОЛОДИНА и переводчицы Норы ГАЛЬ).
Ошарашенные, они, судя по переписке, полностью так и не поняли хитроумность замысла, хотя Борис и восклицал, что та сторона очень грамотно все спланировала. Письма в защиту СТРУГАЦКИХ переплелись с письмами в защиту СИНЯВСКОГО и ДАНИЭЛЯ (в архивах сохранились письма в «Известия» искусствоведа Юрия ГЕРЧУКА и критика Ирины РОДНЯНСКОЙ). Не могли же в газете печатать отклики в защиту одних двух писателей, полностью игнорируя письма в защиту других двух писателей (вот как отозвался Аркадий СТРУГАЦКИЙ на интуицию брата: «А хитро все-таки задумана сволочная статейка — сразу после СИНЯВСКОГО, автора фантастических историй, удар по СТРУГАЦКИМ, тоже авторам-фантастам. Оба на С.»).
«Известия», наоборот, размещали гневные письма читателей, обличающие СИНЯВСКОГО и ДАНИЭЛЯ.
А Владимиру НЕМЦОВУ очень жестко ответил писатель Иван ЕФРЕМОВ. Не в "Известиях".
Есть у меня довольно редкое издание — фантастическая повесть Анатолия Митрофанова "На десятой планете", изданная в 1960 г. в Ярославле. Как часто бывает (не первый раз я здесь на это сетую), об её авторе практически ничего не известно. А ведь книжке предпослано пятистраничное предисловие советского учёного-астронома, доктора физико-математических наук Владимира Радзиевского. Рассматривая научные аспекты затронутых в повести проблем, Радзиевский ни слова не сказал об авторе книги, а зря...
А. Митрофанов. На десятой планете. Ярославль: Ярославское книжное издательство, 1960 г. Тираж: 15000 экз.
Что ж, придётся восполнить этот досадный пробел. Повесть А. Митрофанова начинается с эпиграфа: "Посвящаю памяти моих боевых друзей, которые тоже мечтали о полетах в космос, но погибли в жестоких воздушных боях второй мировой войны". Нетрудно сделать вывод: автор книги "На десятой планете" — боевой лётчик, участник войны. Я был хорошо знаком с несколькими писателями-фантастами, служившими в МВД, фантасты из медицинской среды — тоже попадались, а вот с фантастами-лётчиками судьба лично не сводила... ДАЛЕЕ ЧИТАТЬ ЗДЕСЬ
Помимо больших многофигурных дискуссий о фантастике в 1960-е было немало дискуссий малых, состоящих из двух или трех выступлений. Большая часть из них оцифрована до меня. И я не вижу смысла их дублировать. Разве что представлю фото некоторых газетных публикаций, чего ранее не было.
Доктор философских наук Лев КОГАН, например, выступил 24 ноября 1964 года (московский выпуск газеты – вечер 23 ноября) в газете «Известия» со статьей «Обедненный жанр», где, в частности, заявил:
— В десятках же фантастических романов и повестях о завтрашнем дне науки нет даже робкой попытки коснуться социальных отношений коммунистического общества. Поистине — роботы выжили людей.
Впрочем, разбору в качестве примера подверглось только одно произведение – «Внуки наших внуков» Юрия и Светланы САФРОНОВЫХ.
На статью резко отреагировали 3 декабря 1964 года в «Литературной газете» Аркадий и Борис СТРУГАЦКИЕ со статьей «Нет, фантастика богаче!»:
— Конечно, в фантастике есть плохие произведения, где «роботы выжили людей». И, к сожалению, их немало, но не эти произведения определяют советскую научную фантастику; где и когда общая оценка литературы давалась по ее неудачам?
Лев КОГАН, который не имел никакого отношения к литературной тусовке, не знал существующих
там течений и противостояний, был несколько ошарашен отповедью. Как сообщил Аркадий СТРУГАЦКИЙ в письме брату Борису от 14 декабря 1964 года:
— Коган прислал в «ЛГ» письмо, очень приличное, пишет, что его не поняли, но ряд критических замечаний он все же учитывает. Письмо Севка [РЕВИЧ] хочет опубликовать со врезкой редакции.
Письмо КОГАНА под названием «Фантастика должна быть богаче!» было напечатано в «Литературке» 17 декабря. В нем доктор философских наук попытался разъяснить свою позицию:
— Хочется также защитить произведения братьев СТРУГАЦКИХ от... самих же СТРУГАЦКИХ. Я все-таки рекомендовал бы их произведения читателю, интересующемуся коммунистическим будущим, именно потому, что в отличие от многих других романов и повестей им удалось ярко показать черты людей коммунизма.
Сегодня поговорим о повести "Железный человек" и других фантастических произведениях советского зоолога и физиолога, профессора Льва Могилёва (1922-1985) из Иркутска.
Логотип серии "В мире приключений и фантастики" Восточно-Сибирского книжного изд-ва.
Недавно я обратил внимание на то, что две небольшие фантастические книжечки в моей библиотеке принадлежат одной серии. А именно — специальной серии "В мире приключений и фантастики" Восточно-Сибирского книжного издательства (Иркутск), выходившей в 1963 — 1968 гг. Я говорю об авторских сборниках Льва Могилёва "Железный человек" (1963) и Аллы Алла Коновой "Осколки тяжести" (1964), в каждый из которых вошло по две фантастические повести.
Алла Конова. Осколки тяжести. Иркутск: Восточно-Сибирское книжное издательство, 1964 г. Серия: В мире приключений и фантастики. Тираж: 75000 экз.
Всего в иркутской серии "В мире приключений и фантастики" было издано пять книжечек карманного формата объемом от 6 до 10 печатных листов тиражом от 30 тыс. до 75 тыс. экз. Это — авторские сборники фантастических произведений местных писателей: Дмитрия Сергеева "Доломитовое ущелье" (1965), Юрия Самсонова "Плутни робота Егора" (1967), Бориса Лапина "Кратер Ольга" (1968) и уже упомянутых выше Льва Могилёва и Аллы Коновой. А потом серию закрыли. Фантастовед А. Осипов в 1988 году писал: "Книги неплохо оформлялись, имели в целом свое «издательское лицо», пользовались популярностью у любителей фантастики и коллекционеров. Они явились прототипом оригинальной серии, которая могла бы существовать и в настоящее время. Но издание этой серии было прекращено в конце 60-х годов по неизвестным причинам и мало чем оправдано, ибо как раньше, так и сейчас в Восточной Сибири имеются литературные силы, произведения которых с успехом пополнили это перспективное, но не оцененное по достоинству издательством начинание".
Л. Могилев. Железный человек. Иркутск: Иркутское книжное издательство, 1963 г. Серия: В мире приключений и фантастики. Тираж: 65000 экз. Обложка художника Е. Касьянова.
Я думаю, что серию закрыли в рамках всё той же кампании второй половины шестидесятых, инициированной ЦК КПСС (см. записку «Записки Отдела Пропаганды и агитации ЦК КПСС о недостатках в издании научно-фантастической литературы», подготовленную зам. зав. Отдела пропаганды и агитации ЦК КПСС Александром Яковлевым), когда областным издательствам фантастику издавать фактически запретили, а «Молодая гвардия» — флагман издания фантастической литературы в СССР — в начале семидесятых полностью сменила руководство, курс и коллектив. Я упоминал об этом в своей записи "В фантастическое будущее — с фантастическим прошлым!".
Л. Могилев. "Железный человек". Титул художника Е. Касьянова.
Самую первую книжку "Железный человек" Льва Могилёва, вышедшую в этой серии в 1963 году (издательство ещё называлось Иркутским), я пролистал, освежил в памяти и могу кратко пересказать содержание. Но сначала несколько слов об авторе. Кстати, ноябре исполнилось 102 года со дня его рождения).
Профессор, доктор биологических наук Л.Н. Могилев (22.11.1922-25.02.1985).
Лев Николаевич Могилёв родился 22 ноября 1922 г. в Иркутске. Поступил в Иркутский государственный университет в 1940 г., с началом Великой Отечественной войны мобилизован в армию. Учёба в ИГУ была прервана и продолжилась только в 1946 г. Лев Могилёв прошел всю войну, участвовал в освобождении Луги, Новгорода, Ленинграда, Западной Украины, Польши, Германии. На его памяти — освобождение узников Освенцима: длинные черные бараки, ограждения из колючей проволоки, худые, изможденные, плачущие от счастья люди протягивают руки навстречу солдатам. На территории Германии в начале 1945 года был ранен. Имеет награды.
Одна из картин Л. Могилёва.
По окончании биологического факультета ИГУ (1949 г.) Льва Могилёва оставляют на кафедре, в дальнейшем вся его жизнь связана с Иркутским университетом. Работал аспирантом кафедры зоологии беспозвоночных, в 1956 г. защитил кандидатскую диссертацию, посвящённую изучению уровня освещенности как регулятора вертикальных миграций планктонных животных. В последующие годы Могилев занимался физиологическими исследованиями, создал свою научную школу и развил оригинальное научное направление по физиологии зрения. В 1979 г. защитил докторскую диссертацию. Л. Н. Могилев — автор около 120 научных трудов, среди которых монография — "Механизмы пространственного зрения" (1982).
Одна из картин Л. Могилёва.
В Иркутском университете Льва Могилёва помнят не только как талантливого ученого и преподавателя, но и как одаренного художника (см. выше две его картины), литератора и поэта.
Горит расплавленным металлом
Закат меж облачных теней.
Вся ширь великого Байкала
Сверкает тысячью огней.
Волна ложится за волною
На узкой галечной косе...
Байкал! Он вновь передо мною
В своём величье и красе.
Взгляни: прошло одно мгновенье,
Но — изменился, он — другой!
Скрывает вечное движенье
Его обманчивый покой.
Л. Н. Могилёв
Помнят Могилёва и как писателя-фантаста. В фантастике Лев Николаевич отметился рассказом и тремя повестями. Две из них — "Железный человек" и "Профессор Джон Кэви" — вошли в авторский сборник Могилёва, обложку которого я выложил выше.
Повесть "Железный человек" была впервые опубликована в журнале "Ангара" (№ 2 за 1962 г.). Это единственный рисунок из "Ангары", других иллюстраций к повести в журнале, к сожалению, нет. Но они есть в сборнике "Железный человек" (1963).
Обе повести связаны темой андроидов и киборгов, которые в советской фантастике шестидесятых этими терминами ещё не назывались, но литературное поле, связанное с роботами и биороботами, отечественными фантастами уже активно обрабатывалось и удобрялось. Далее о творчестве профессора Льва Могилёва (с картинками) читать здесь.
Уральский писатель Семён Васильевич Слепынин (29.08.1924 — ??.??.2001), сто лет со дня рождения которого исполнилось в нынешнем году… Ещё один пример того, как уходят русские фантасты в никуда. Неизвестна даже точная дата смерти Слепынина, скончавшегося в 2001 году от рака. В сети не найти и его фото. Все сайты, рассказывающие о книгах или размещающие биографию Слепынина, тиражируют один и тот же снимок (чаще – обрезанную часть этого снимка), сделанный В. Кобловым в 1997 году на фестивале фантастики «Аэлита» в Екатеринбурге. В кадре – писатель Семён Слепынин рядом с фантастоведом и библиографом Игорем Халымбаджой (см. фото ниже).
Семён Слепынин и Игорь Халымбаджа. На заднем плане — художница Евгения Стерлигова. Фестиваль "Аэлита", Екатеринбург, май 1997 г. Фото В. Коблова.
Родился Слепынин 29 августа 1924 года в селе Ольховка. А вот в какой области находилось это село – тоже не ясно. По одним данным – эта Ольховка была в Курской области, по другим – в Курганской. В тридцатых годах вместе с родителями, которые завербовались на строительство «Уралмаша», будущий писатель переехал в Свердловск, здесь окончил среднюю школу (когда Семён отучился 9-м классе, началась война). Отсюда, после 10-го класса и ушёл: сначала — в артиллерийское училище, а потом — на фронты Великой Отечественной. Воевал в 311-м легком артиллерийском полку 22-й артиллерийской дивизии Резерва Главного командования и в 444-м артиллерийском полку 27-й артиллерийской дивизии. В августе 1944 года был ранен. Воинское звание — младший лейтенант. В 1948 году поступил в Уральский государственный университет имени А. М. Горького, где получил профессию журналиста. Четыре года работал в книжном издательстве, сотрудничал в «Уральском современнике» — альманахе, на базе которого возник журнал «Урал». Отзывался рецензиями на книги созвучных душе жанров – фантастические и приключенческие. В шестидесятые сам начал писать фантастику. Рутинная журналистика и литературный творческий труд, требующий свободного времени и личной свободы, совмещались плохо. Отработав 16 лет в газете «Красный боец» Уральского военного округа, Семён Васильевич ушёл на «вольные хлеба», жил на скромные литературные гонорары, в Союз писателей СССР так и не вступил.
С. Слепынин. Фарсаны. — Пермь: Пермское кн. изд-во, 1967 г. Тираж: 50000 экз. Иллюстрация на обложке и внутренние иллюстрации Ю. Ефимова.
Пишут, что Слепынин был человеком скромным и замкнутым. Возможно этим объясняется скудность биографических сведений. Даже люди, с которыми писатель общался, очень мало о нём знали. Одним из немногих, поддерживающих доверительные отношения с Семёном Васильевичем, был известный екатеринбургский исследователь фантастики В. И. Бугров. В своём послесловии к двухтомнику Слепынина, вышедшему в 1995 году в екатеринбургском издательстве "ГЛАГОЛЪ", он писал: "Большое впечатление произвёл на будущего писателя-фантаста роман А. Подсосова «Новый Гольфстрим», вышедший в Свердловске в 1948 году. Удивителен сам факт: в застойной идеологической провинции – и вдруг выходит фантастика! Это и впрямь впечатляло. Её и в столице-то издавали в те времена от силы по 2 – 3 книги в год… А в начале 60-х (время было такое: спутники, Юрий Гагарин…) Слепынин решился, наконец, попробовать в фантастике и собственное перо. Первая повесть – о приключениях на планете Ганимед, для которой Юпитер был солнцем – осталась недописанной: бросил, поскольку начал читать философскую литературу по кибернетике. Это-то чтение и натолкнуло на мысль о фарсанах…"
Титульный разворот книги "Фарсаны" (1967). Иллюстрации художника Ю. Ефимова.
Первая публикация повести С. Слепынина «Фарсаны» состоялась в журнале «Уральский следопыт» (№№№1 – 3 за 1966 год), а в 1967 году она вышла отдельным изданием в Пермском книжном издательстве. И ту, и другую публикацию сопровождали прекрасные рисунки замечательного художника Юрия Ефимова.
Рисунок Ю. Ефимова к журнальному варианту повести С. Слепынина "Фарсаны".
Фарсаны — биороботы, созданные злым гением зурганского учёного Вир-Виана. Они ничем не отличаются от человека и способны воспроизводить себе подобных, незаметно подменяя людей точными копиями. Фарсаны неукоснительно выполняют заложенную в них программу Вир-Виана: внедриться в любое общество любой планеты и подчинить его себе, перманентно и безудержно распространяясь по всей Вселенной.
Рисунок Ю. Ефимова к журнальному варианту повести С. Слепынина "Фарсаны".
И всё-таки люди планеты Зурган с трудом, но справляются с Урфином Джюсом и его деревянными солдатами, ой, простите, с Вир-Вианом и его фарсанами. Но одному из опасных андроидов, "четыреста десятому номеру", удалось уцелеть и скопировав бортинженера Рогуса, проникнуть в экипаж звездолёта, который направляется к Голубой планете (Земле) с дружественными целями.
Рисунок Ю. Ефимова к журнальному варианту повести С. Слепынина "Фарсаны".
Мужественный капитан корабля Тонри-Ро на подлёте к Солнечной системе догадывается, что трудолюбивый бортинженер — не человек. Понимая, что все члены экипажа уже "замещены" фарсанами и не являются людьми, Тонри Ро принимает героическое решение – спасти Голубую планету, не допустив порабощения землян. Пролетая над сибирской тайгой, Тонри-Ро взрывает свой корабль. И — вот она, Тунгусская катастрофа, которую многие отечественные и зарубежные фантасты (А. Казанцев, А. и Б. Стругацкие, Ст. Лем, М. Семёнов, О. Ларионова, А. Бушков, Дж. Роллинс и др.) так или иначе неоднократно обыгрывали в своих произведениях...
Иллюстрация художника Н. Павлова к повести С. Слепынина "Звёздный странник" в журнале "Уральский следопыт".
Вторая повесть Слепынина "Звёздные берега" сначала (под названием "Звёздный странник") была опубликована в свердловской газете "На смену!", а потом — в "Уральском следопыте" (№№ 10-12 за 1974 год). Отдельным, основательно переработанным автором, изданием она вышла в 1976 году в Свердловске.
С. Слепынин. Звездные берега. Свердловск: Средне-Уральское кн. изд-во, 1976 г. Тираж: 100000 экз. Иллюстрация на обложке Н.Ю. Павлова.
В повести "Звёздные берега" писатель Слепынин смело заглянул вперёд. Я сейчас говорю не о прекрасном, счастливом и ярком будущем Земли и землян, которое он описывает. Удивляет, насколько провидчески автор выстроил технократический проект "Абсолют", который противостоит человечности. Абсолют — это самообучающийся искусственный интеллект, которому властители планеты Харда передали контроль над всеми сферами жизни. Электронный супермозг взял на себя тотальное управление сверхгородом, которым постепенно становится вся планета. Человек превращается в этом кибернетическом мире всего лишь в бездумный и ненужный придаток системы.
Иллюстрация художника Н. Павлова к повести С. Слепынина "Звёздный странник" в журнале "Уральский следопыт".
Абсолют научился упаковывать сознание людей в информационные ячейки. Слова "оцифровка" писатель Слепынин ещё не знает, но процесс описывает точно. Далее читать здесь.
облако тэгов
